Финансовый фэйр-плей угрожает российским клубам. Что такое «финансовый фейр-плей

В последнее время я часто слышу скептические мнения о финансовом фэйр-плей (FFP). Главная претензия: правило не уравнивает возможности команд, а только увеличивает финансовый разрыв между топ-клубами и середняками. Для начала я предлагаю вспомнить главную цель FFP – оздоровление всей футбольной системы, которая к концу нулевых погрязла в убытках – и посмотреть на объективные цифры.

В 2011 году у команд, игравших в Лиге чемпионов и Лиге Европы, были просроченные задолженности на сумму 57 миллионов евро. Сейчас этот показатель уменьшился на 91 процент.

Такая же динамика – с чистым убытком, который в 2011 году суммарно составлял 1,7 миллиарда евро, но всего за несколько лет снизился до 300 миллионов.

Главная причина резкого улучшения – именно финансовый фэйр-плей. Клубам дали толчок, чтобы они активнее искали возможности для заработка: подписывали дополнительные коммерческие соглашения, продавали права на название стадиона, выходили на новые рынки.

Фэйр-плей не дарит топ-клубам преимущество в поиске спонсоров и не дает им никаких льгот – он просто ускорил глобальное продвижение брендов, которое мы в любом случае увидели бы позже. «Челси», «Арсенал», «Манчестер Сити», «Реал Мадрид» и «Барселона» все мощнее монетизируют глобальную аудиторию: в этом им помогают звездные игроки, рост диджитал-платформ и предсезоннные туры.

Согласно последним данным, 15 крупнейших клубов Европы начиная с 2009 года суммарно увеличили доходы от спонсорских и коммерческих сделок на 1,5 миллиарда евро. В то время как остальные 700 европейских команд стали получать только на 500 миллионов евро больше. Динамика в пользу топ-клубов очевидна, но это законы рынка.

И вот тут приходит время главной претензии к FFP – о неравных возможностях клубов. Требования УЕФА к командам едины – что для российской команды, которая, условно, получает по ТВ-контракту 5 миллионов евро, что для английской, которой медиаправа приносят более 100 миллионов в год. Да, по сути, финансовый фэйр-плей ограничивает возможности скромных клубов на трансферном рынке, не позволяет им расти взрывными темпами за счет владельцев – и если российская команда хочет играть в Европе, она обязана оглядываться на собственные доходы.

Пунктов о неравенстве можно найти много – например, в АПЛ на зарплаты тратят примерно вдвое больше, чем в любой другой серьезной лиге. Проблема в том, что никто не сможет разработать правило, которое устроит всех и будет по-разному учитывать финансовые показатели разных лиг. Нынешняя система в целом справедлива, потому что все расходы должны быть пропорциональны доходам. Это бизнес, а не искусственное раздувание рынка, которое было около 10 лет назад. Если кто-то сам зарабатывает мало – значит, и тратить должен мало. Тот, кто создал сильный бренд, получает намного больше.

Это честно и правильно.

От частного, как всегда перешли, к общему, а от сильного – к слабому. «Барса» сосредоточилась на УЕФА и финансовом фэйр-плей. Продавить европейских чинуш проще, чем сломать президента ПСЖ и изолировать катарские деньги. ФФП стал героем первых полос. Венгер, Чеферин, Перес, Меркель… Кажется, точка невозврата пройдена. Изменения неотвратимы.

И это неправильно. Финансовый фэйр-плей – пустышка. Его нужно отменить, а не корректировать.

Не потому, что его не соблюдают, и не потому, что его легко обойти. Не по одной из тех причин, о которых много говорили те, кто не умеет покупать. Финансовый фэйр-плей не работает. Хуже того: служит не тем целям, которые декларирует.

Цели ФФП общеизвестны. О них много говорят, их ставят в пример, их публикуют на официальном сайте УЕФА. Их пять, и провалились все.

1. Снижение инфляционного эффекта и давления на зарплаты и трансферные расходы.

ФФП действует шесть лет. Максимальная трансферная стоимость с 2005-го по 2011-й выросла на 25%. С 2011-го по 2017-й – на 136%.

2. Содействие долгосрочным инвестициям в детско-юношеский футбол и развитие спортивной инфраструктуры.

Расклад сил в футболе не изменился – и глупо было рассчитывать, что изменится. Были и остались клубы, которые покупают, и клубы, которые выращивают. Доноры живут за счёт тех, кто платит. И чем больше заплатят, тем лучше будут жить. ФФП – против «хайдуков» и «монако», а не за них.

3-4. Содействие своевременному погашению задолженностей и обеспечение стабильности клубов в долгосрочной перспективе.

За восемь лет случились «Парма», «Рейнджерс» и много чего ещё. Банкроты случаются, как случались и раньше, и случаются не потому, что владельцы уходят – потому, что их политика не продумана. Клубы покупали футболистов, а не активы.

ПСЖ это не грозит. «Сити» – тоже.

Неймар – актив. Он стоит 222 миллиона. Если шейхам надоест парижская игрушка – ПСЖ продаст его, накупит игроков по новой мерке и откатится на прежние позиции.

5. Поощрение здоровой конкуренции между клубами в финансовой области.

Об этом пункте есть отличная отписка на сайте УЕФА: «Почти все основные действующие лица в футбольном мире выразили абсолютную поддержку данным начинаниям». Какую конкуренцию собрались поощрять «основные действующие лица»? Кто и по какому праву определил разницу между основными и второстепенными?

Конкуренция осталась в 90-х, в тех добосмановских временах, когда одни клубы могли удержать лидеров, а другие – не способны были скупить всех из-за лимита. Сейчас, как и раньше, есть маленькие клубы и большие. ФФП не исправил эту ситуацию. Но закрепил разницу между ними.

Я не заметил, чтобы за восемь лет «Осасуна» приблизилась к «Барселоне». Но раньше она могла сделать это: достаточно было богатого спонсора. Сейчас «Осасуна» не сможет сколотить звездный состав, даже если найдется новый скучающий шейх. Уйдут годы, пока футбольные прибыли клуба позволят закупить топов.

Почему вдруг деньги на трансферы должны приходить из футбола? Потому что деньги не из футбола проходят мимо тех, кто привык к преимуществу?

Финансовый фэйр-плей – игрушка топ-клубов. Намеренно, нечаянно – неважно. Важно то, что 5-й пункт не способствует конкуренции – он убивает ее.

«Основные действующие лица» получают преимущество по умолчанию. Популярность – это спонсоры, болельщики, реклама: огромные легальные доходы. Но «Барса» популярна не по праву рождения. Традиции, история – плод нефутбольных денег, которые в прошлом веке приводили великих игроков в нынешние топ-клубы.

Так почему сейчас должно быть иначе?

Финансовый фэйр-плей недееспособен. Не нужно ужесточать его, не нужно прописывать в правилах кнут подлиннее. Есть и другие варианты. Потолок зарплат и лимит на трансферы: ограничение максимальной стоимости и максимальных трат. Потолок задушит инфляцию и уравняет клубы: игроки будут выбирать между проектами, а не деньгами.

Такой вариант решит многое. Возможно, кое-какой излишек попадет в академии, а не в карманы. Но «Осасуна» всё равно не станет «Барселоной». Это красивая сказка, которой не суждено сбыться без больших денег. А большие деньги в маленькие клубы приходят не из футбола.

Любой лимит сейчас – самообман. Зачем УЕФА ограничивает инвестиции, если сам живет ради них? Не нужно обманывать себя ложными целями. Клубы-богачи были и будут всегда. Босман изменил правила игры, и теперь они могут купить кого угодно. Уравниловки не случится, даже если ввести в футболе коммунизм – он обязательно накроется, и семидесяти лет не пройдет. Единственный способ поддержать конкуренцию – убрать запреты.

Мы живём в эпоху суперклубов. Так пусть их будет больше.

Финансовый фэйр-плей – дамоклов меч над российскими клубами

В прошлом году под санкции УЕФА за нарушение финансового фэйр-плей попали «Зенит», «Рубин» и «Анжи», в этом список может пополнить «Динамо».

В прошлом году за нарушение финансового фэйр-плей штрафовали и урезали заявку «Зениту», «Рубину» и «Анжи», потом скрупулезно изучал бюджет «Краснодара», теперь
. Санкции за превышение лимита убыточности клубов обещают ужесточать, как и сами требования к расходам команд. И это очень серьёзная угроза для российского клубного футбола.

Пока финансовый фэйр-плей не грянет…

Когда четыре года назад система финансового фэйр-плей только запускалась, над ней принято было подшучивать. Ишь Платини чего удумал – толстосумов в тратах ограничить! Уж мы-то в

Лимит дефицита бюджета, который имеет право покрыть владелец:
- 45 миллионов евро в сезонах 2013/14 и 2014/15
- 30 миллионов евро в сезонах 2015/16, 2016/17 и 2017/18

России точно знали, что даже при всеобщей социалистической уравниловке всегда есть те, кто равнее. Вот и здесь заранее упрекали в показухе, наперебой предлагая варианты, как именно легко обходятся финансовые ограничения, а то и явно подозревая организацию в желании просто набить карманы за счёт олигархов, сыграв в этаких робин гудов. Ну пошумели-пошумели, да и забыли. До запуска полноценной работы финансового фэйр-плей оставалось ещё несколько лет, и до этого времени о нём забыли – как болельщики, так и большинство клубов. Ведь пока гром не грянет…

Сезон-2013/14 стал первым, когда финансовый фэйр-плей применялся уже в полном объёме. Если на первом этапе его введения отслеживала только долги клубов, участвующих в еврокубках, то с прошлого сезона принялась и за бюджеты. Почему только клубов из еврокубков? На других организация просто не имеет влияния – это компетенция национальных федераций. Если к участникам квалификации требования минимальны, то с группового этапа начинается уже серьёзная проверка. И касается она не только наличия или отсутствия задолженностей, за которые клуб могут отсечь ещё на этапе лицензирования (такое уже было с несколькими десятками клубов, включая «Малагу», «Парму», многие восточноевропейские команды). В прошлом году Комитет по контролю за исполнением правил финансового фэйр-плей уже изучал бюджеты клубов за последние два сезона. теперь отслеживает не только отсутствие долгов, но и доходность. Если клуб тратит больше, чем зарабатывает, его ждут санкции.

Чтобы ни у кого не возникло сомнений в серьёзности намерений , по итогам прошлого сезона наказания организация назначала щедро. Английский «Манчестер Сити» и французский «ПСЖ» были оштрафованы на € 60 млн и наказаны сокращением заявки на следующий сезон Лиги чемпионов до 21 футболиста. Но морской бой, когда свободных клеток рядом с твоими кораблями остаётся всё меньше, и волнение нарастает, закончился, не успев начаться. По итогам сезона-2013/14 были наказаны и российские клубы. «Зенит» был оштрафован на € 12 млн, «Рубин» - на € 6 млн, а «Анжи» - на € 2 млн. Кроме того, заявка «Зенита» на нынешний розыгрыш Лиги чемпионов сократилась до 22 футболистов. Но это , скажем так, «ранил четырёхпалубный». Если ничего не изменить, недалеко и до «убил».

Понятно, что система наказаний за нарушения финансового фэйр-плей достаточно гибкая. Разброс санкций – от предупреждений и штрафов до снятия очков, ограничения числа игроков в заявке, ограничение общих расходов на игроков в заявочном списке и исключение из текущих и будущих турниров. Пока ни разу не применяла дисквалификацию клуба именно как наказание за нарушение баланса бюджета. Но в организации дают понять, что те клубы, которые не приводят свои расходы и доходы в соответствии с правилами, рано или поздно могут попасть и под жёсткие санкции.

Девальвация рубля и доходов

Российским клубам в этой ситуации пора не тревогу бить, а звонить во все колокола. Ведь структура их бюджетов такова, что никаких шансов соблюсти финансовый фэйр-плей просто нет. – это не считая трансферов. Средненькая команда топ-чемпионата – в районе 40-60 млн. Для российских клубов самостоятельный заработок, не связанный с инвестициями владельцев и трансферными продажами, даже в € 5-10 млн – уже большой успех. Контракт английской Премьер-лиги по продаже телевизионных прав приносит больше € 1 млрд за сезон. Последнее соглашение РФПЛ и «НТВ-Плюс» принесло лиге порядка € 85 млн за 3 года. В такой ситуации на долю одного клуба приходятся копеечные поступления. Про ещё одну ключевую статью доходов – от продажи билетов, абонементов и атрибутики – и говорить нечего: она совсем мизерна. Есть, правда, исключения – отлично работает маркетинг и собираются аншлаги у «Зенита», всё хорошо с посещаемостью у «Кубани», на новых стадионах «Спартака», «Рубина». Но три клуба из четырёх перечисленных в еврокубках в этом сезоне не играют, а у тех же красно-белых расходы достаточно масштабны, чтобы не перекрываться доходами от нового стадиона.

Кстати, не засчитывает клубам за убытки инфраструктурные траты – на строительство арен, детских школ, развитие академий. Но у нас, как правило, финансирование таких проектов ведётся через отдельные юридические лица, а не из бюджета клубов.

В общем, ситуация была невесёлой ещё прошлым летом, когда «Зенит» вынужден был продавать Губочана и всячески ужиматься, чтобы получить право заявить Хави Гарсию, чья покупка не вписывалась в установленные рамки. И всё это в последние дни трансферного окна. Опять-таки – пока гром не грянет…

Текущая ситуация в российской экономики такова, что над футболом уже не тучи с громом, а молнии сверкают. Девальвация рубля ухудшила финансовое положение клубов практически ровно вдвое. Все основные траты – на зарплаты, трансферы, зарубежные сборы – в рублёвом выражении подорожали вместе с евро и долларом. А все доходы, кроме нестабильных трансферных, - как раз рублёвые. В российской валюте заключаются спонсорские контракты, устанавливаются цены на билеты и абонементы. Даже инвестиции собственников идут в рублях. В связи с этим команды вынуждены затягивать пояса, но в данной ситуации это только плюс. Вот только затянуть их почти вдвое невозможно, а без этого даже прошлогодняя нерадостная ситуация с финансовым фейр-плей покажется сказкой. При текущем курсе рубля в среднем российский клуб-участник (действующий или потенциальный) еврокубков способен самостоятельно зарабатывать в лучшем случае на 1/6 от своего реального валютного бюджета. Достаточно хорошо сбалансирован бюджет у ЦСКА, где нет лишних трат и есть постоянные еврокубковые поступления, впрочем, частично «съеденные» дисквалификацией стадиона. Как уже было сказано, неплохо зарабатывает на коммерции и болельщиках «Зенит», но у него и расходы ого-го какие. Как мы помним, уже в прошлом сезоне поступления не позволили питерцам избежать штрафа в 12 млн.

Есть ещё две потенциальные статьи дохода. Поступления от участия в еврокубках и от трансферов. Но обе они непредсказуемы и нестабильны. Чтобы хорошо зарабатывать, надо играть в группе Лиги чемпионов, а там у нас в лучшем случае две команды. Кроме того, показывать безубыточность надо в прошлые годы, а не в нынешнем, поэтому сначала УЕФа оштрафует на сумму, сопоставимую с поступлениями от участия в еврокубках – так с «Зенитом», «Рубином» и «Анжи» собственно и произошло. Что касается трансферов, то, во-первых, наши клубы никогда не умели на них зарабатывать. Им по-прежнему приходится переплачивать за стоящих игроков на европейском рынке, чтобы заманить их в наш чемпионат. И как потом продать такого игрока с выгодой? Тем более, что контракты они получают такие, что куда-то ехать на понижение просто нет смысла. Получается патовая ситуация.

Русский авось

Разумеется, проблема российских клубов – это не нехватка средств. Средства есть у владельцев или инвесторов, но не рассматривает их как форму заработка. Точнее, устанавливает

Санкции за нарушение правил финансового фэйр-плей:
- предупреждение
- выговор
- штраф
- снятие очков
- лишение призовых в турнирах
- запрет на регистрацию новичков в турнирах
- ограничение количества игроков в заявке на турниры , в том числе ограничение общих расходов на игроков в заявочном списке А
- исключение из текущих и/или будущих турниров
- лишение завоеванных трофеев и наград

лимит такого заработка – собственник имеет право покрыть дефицит бюджета до € 45 млн за отчётный период. Это не так уж мало, хотя, как видно по прошлогодним штрафам, и не спасает ситуации. Но беда в том, что уже со следующего сезона лимит уменьшается до € 30 млн и продолжит сокращаться вплоть до 2018 года, сакрального для нас по причине чемпионата мира. К тому моменту, по плану Платини, клубы должны научиться зарабатывать и выйти в плюс. Вы можете себе представить «Зенит», который получает за 3 года от «Газпрома» всего € 30 млн? Или «Локомотив» с бюджетом € 10 млн плюс поступления от телеправ (несколько миллионов) и от болельщиков (ещё меньше). «Динамо», которому ВТБ выделяет не нынешние, недавно обнародованные почти € 58 млн, а 10? Наконец, Леонида Федуна или Сергея Галицкого , ужимающих свои инвестиции в клубы? В последние годы мы привыкли к аксиоме: частные клубы – хорошо, опосредованно государственные и муниципальные – плохо. Но проблема в том, что европейский футбол эту аксиому усвоил давно и перешёл уже на следующую ступень: частные клубы одного человека или одной компании – плохо, частные клубы, обеспечивающие себя сами, - хорошо.

Такая схема на руку тем, для кого футбол, - бизнес, но интересы болельщиков или владельцев-фанатов игры она не учитывает. Также она не учитывает разницу в развитии футбольного рынка топ-лиг и ещё нескольких примкнувших к ним и большого восточноевропейского футбольного рынка, к которому относится и Россия. Сама структура нашей экономики такова, что ни о каких € 40 млн в качестве дохода от продажи билетов и атрибутики и речи идти не может. Тогда пришлось бы поднять цены для болельщиков почти в 10 раз. Интерес к футболу у нас и так толком на растёт, а в таких условиях просто сойдёт на нет. И никаких поступлений в бюджет билеты ценой в 4-5 тысяч рублей не дадут, потому что купит их несколько десятков человек. Глава департамента по лицензированию Андреа Траверсо , приезжавший недавно в Россию, пояснил, что как смягчающее обстоятельство девальвацию рубля учтут, но никаких послаблений отечественным клубам в целом не будет. Об этом говорит и генеральная линия . Но при дальнейшем ужесточении требований финансового фэйр-плей и наказаний за его нарушение наши команды даже при полном отказе от трансферных трат окажутся под угрозой самых серьёзных санкций, включая отлучение от еврокубков. Что только усугубит ситуацию – зачем в чемпионате России соревноваться с бюджетами в € 100 млн?

Можно, конечно, поступить традиционно и понадеяться на русский авось. Авось отнесётся с пониманием, авось произойдёт откат цен на нефть и значительно укрепится рубль, авось финансовые органы не решатся серьёзно карать клубы, которые не влезают в долги и в принципе имеют деньги. Но тогда можно дождаться очередной грозы, когда будет уже поздно. Ведь ещё в прошлый кризис, например, тогдашний президент «Локомотива» Николай Наумов предлагал на общем собрании РФПЛ договориться о переходе на контракты в рублёвом эквиваленте. На тот момент было недостаточно «жарко», чтобы к нему прислушались. И сейчас часть девальвационной ноши несли бы футболисты. Им и так объективно так сильно переплачивали в сытые годы, что некоторое падение реального уровня заработка оказалось бы не слишком обременительно. Ну пришлось бы на новый Bentley копить не полгода, а год. Но тогда гром по-настоящему не грянул, Наумова не послушали, и сейчас всё тяжкое бремя экономического кризиса несут на себе клубы и их владельцы. Говорить о том, что в рамках меморандума будет переведены на фиксированный курс валюты хотя бы половина контрактов футболистов РФПЛ, - утопия. Клубы и их владельцы почти как несчастные обладатели валютной ипотеки – только и остаётся, что митинговать у Центробанка, но только толку-то?

Что делать?

Что можно предпринять в такой ситуации? Очевидно, что эпоха больших трат в российском футболе подошла к концу. Но перейти в режим экономии – это одно, а рисковать лишиться еврокубков и более-менее сильного чемпионата за три года до чемпионата мира в России – другое. Поэтому российскому футболу нужна своя антикризисная программа, вроде той, что принимается на уровне правительства в государственном масштабе. Поскольку отношения между РФС и остальными участниками футбольного процесса далеки даже от нормальных, да и ведомству Толстых надо свои финансовые проблемы решать, заняться антикризисным менеджментом должны сами клубы, причём не по отдельности, а все вместе. А также все партнёры, инвесторы и вообще все заинтересованные в сохранении отечественного клубного футбола как конкурентоспособного в европейском масштабе.

В первую очередь, надо признать, что текущая модель финансирования клубов через государственные или полугосударственные компании, а также отдельных миллиардеров-энтузиастов больше не соответствует принципам и европейской футбольной финансовой модели. Да, вкладывать в клубы можно не напрямую, а, например, через спонсорские контракты. Характерный пример недавних недель – . Банк одновременно является главным акционером клуба и подписывает с ним контракт на предоставление рекламных и других услуг. В общем, обычное спонсорское соглашение, но стоимостью больше половины клубного бюджета. Похожим образом обстоят дела в других клубах. Однако по правилам финансового фэйр-плей не засчитывает в качестве самостоятельного дохода клуба поступления от компании-владельца или аффилированных с ней структур. Точнее, засчитывает, но в рамках рыночных цен. В своё время таким образом перехитрить уже пытались «ПСЖ» и «Манчестер Сити», заключая с катарскими компаниями, близкими или подконтрольными шейхам-владельцам, контракты на сотни миллионов, чтобы покрыть дефицит заработка. Как видно, от санкций их это не спасло. Потому что € 100 млн в год за роль титульного спонсора даже такого популярного клуба – не рыночная цена. Про рыночную цену спонсорских контрактов в России и говорить нечего.

И вот тут стоит обратить внимание на, пожалуй, единственную экономическую составляющую российского футбола, где не переплачивают, а недоплачивают – коммерческое партнёрство РФПЛ и телеправа. При всей одиозности проекта объединённого чемпионата здравое экономическое зерно в нём было, и говорило оно о том, что всю серьёзность ситуации с финансовым фэйр-плей в окружении Алексея Миллера понимали уже тогда. Создать новую лигу, более привлекательную, дать ей большой телевизионный контракт, новых партнёров и

спонсоров и наполнить таким образом казну клубов вполне рыночным способом. С объединённым чемпионатом не срослось, но никто не мешает осуществить это в чемпионате России. Развивайте брендирование, пусть чемпионат, как и сейчас, носит имя компании, такой, как СОГАЗ, за солидный контракт. Пусть создаётся некий пул тех же самых государственных, прогосударственных и просто заинтересованных компаний, которые станут спонсорами и партнёрами, только со стоимостью контрактов в разы выше нынешних. Тоже самое и с телеправами – появись на рынке новая медиакомпания, которая купит права по цене в несколько раз выше текущей, это не будет в глазах таким уж табу, как такой же контракт между собственником и клубом. По похожей схеме функционируют европейские чемпионаты: коммерческие партнерства лиги, телеправа и выплаты клубам в соответствии с занятым местом и объемом телеэфира. У нас это тоже есть, но речь идёт о суммах в десятки раз меньших. Вот и спотыкаемся о финансовый фэйр-плей. Да и сама система с пулом общих партнёров и спонсоров может сделать российский футбол более справедливым. Занял первое место – получи € 20 млн, последнее - € 2 млн. И меньше будет сокрушающихся по поводу того, что «тратят государственные деньги на «Зенит», «Локомотив», «Динамо», халков и витселей». Потому что получать эти деньги смогут все – и обласканные вниманием спонсоров, и вынужденные постоянно искать и просить деньги команды. При этом возможности и прямых инвестиций владельцев в клубы это вовсе не отменяет. Но гораздо легче будет вписать их в постоянно снижаемый лимит. Сделает ли это наш футбол дороже для компаний-инвесторов? Далеко не факт, как минимум на штрафах за финансовый фэйр-плей уже можно будет сэкономить, а штрафы, как мы видим на примере «ПСЖ» и «Ман Сити», могут составлять и € 60 млн. Кроме того, сокращение бюджетов в рамках финансового фэйр-плей в любом случае неизбежно, поскольку требует положительной динамики в снижении расходов. Так лучше завершить гонку футбольных вооружений всеобщим компромиссом, чем однажды обнаружить себя обузой для обременённого грузом государственных или бизнес-задач владельца или же вычеркнутым из еврокубков из-за нарушения пресловутого финансового фэйр-плей.

ПСЖ традиционно много тратит на трансферном рынке с тех пор, как клуб перешел в собственность катарских шейхов. Тем не менее то, что произошло прошлым летом, выходит за рамки привычного даже по их меркам.

Всего за какой-то месяц парижане взорвали трансферный рынок целых два раза, сделав две крупнейшие покупки футболистов в истории футбола - сперва за 222 миллиона евро у Барселоны был выкуплен Неймар, а затем за 180 миллионов на Парк де Пренс перебрался воспитанник Монако Килиан Мбаппе.

Такая политика ПСЖ вызвала возмущение у ряда футбольных деятелей и целых организаций. Впрочем, для самих парижан куда важнее другое - против клуба открыл дело УЕФА. Причина - подозрение в несоблюдение правил финансового фэйр-плей (ФФП). И хотя ПСЖ уже высказал уверенность, что клуб сможет доказать свою невиновность, в этом деле есть много нюансов и вопросов, на которые мы постараемся дать ответы.

1. Что такое финансовый фэйр-плей и почему УЕФА медлит?

Правило ФФП было введено в действие в 2011 году по инициативе тогдашнего президента УЕФА Мишеля Платини. Французский функционер считал, что таким образом организация сможет обеспечить равную конкуренцию на трансферном рынке, а также уберечь его от чрезмерного раздувания и, как следствие, краха.

Суть правила состоит в том, что раз в три года УЕФА проверяет финансовое здоровье клубов. Если клуб завершает трехлетку с убытком в размере более 30 миллионов евро, то его ждут санкции. Какие? От штрафов до исключения из еврокубков.

В прошлом за несоответствие ФФП УЕФА уже наказывал многие клубы Восточной Европы. Также в 2014 году попадал под прицел организации и ПСЖ, но тогда парижане смогли отделаться штрафом в размере 20 миллионов евро и сокращением заявки на сезон ЛЧ с 25 до 21 футболиста. Неприятно, но не смертельно.

Так вот, текущая трехлетка заканчивается следующим летом, и до этого времени у УЕФА нет законных оснований наказывать ПСЖ, даже если парижане на данный момент и не вписываются в правило. В конце концов, впереди еще целый сезон и теоретически за это время клуб может так нарастить прибыль, что даже выйдет в плюс.

2. Как именно ПСЖ собирается выпутываться из ситуации?

Во-первых, трансфер Килиана Мбаппе, вероятно, вообще не будет учтен в документах за текущую трехлетку. Дело в том, что ПСЖ взял форварда в аренду с обязательством выкупа, но сам выкуп за 180 миллионов евро будет произведен уже следующим летом, на старте новой трехлетки. Такую уловку ранее не раз применяли итальянские клубы. Правда, тогда речь шла о не столь внушительной сумме, но сути это не меняет. И УЕФА, при всем желании, будет трудно к этому придраться.

Что касается перехода Неймара, то и здесь есть нюансы. Дело в том, что согласно правилу ФФП сумма трансфера не рассчитывается как один платеж, а разбивается на количество лет в контракте. Учитывая, что Неймар подписал с ПСЖ пятилетний контракт, а сумма сделки составила 222 миллиона евро, парижанам он по бумагам будет обходиться в 44,4 миллиона евро в год не считая зарплаты.

Почему им это выгодно? Ответ очевиден - через год текущая трехлетка завершается, так что и отчитываться перед УЕФА ПСЖ придется не за 222, а лишь за 44,4 миллиона евро. Основная же нагрузка на бюджет парижан от перехода бразильца ляжет уже на следующую трехлетку.

Президент ПСЖ Нассер Аль Хелаифи рядом с самым дорогим футболистом мира, Getty Images

3. Почему ПСЖ все равно рискует не вырулить?

Актуальные финансовые показатели ПСЖ все еще остаются тайной. В последний раз парижане публиковали их аж два года назад, и тогда чистая прибыль клуба составляла 10 миллионов евро при обороте в 542,4 миллиона. Но с того времени много изменилось.

Зарплата Неймара обходится ПСЖ в почти 60 миллионов евро в год, плюс еще 44,4 ежегодно за сам трансфер - это очень много. Парижане не скрывают, что надеются перекрыть это за счет наращивания оборота - по их мнению, переход бразильца поможет увеличить его на треть всего за год. Но пока что это только неподтвержденная теория.

Если же она провалится, тогда ПСЖ останется только одно - заполнить брешь в бюджете за счет новых спонсорских контрактов. Сделать это будет непросто - все же, чемпионат Франции не настолько популярен, как АПЛ или Примера. Соответственно - и суммы там ходят гораздо более скромные.

Теоретически Аль-Хелаифи может попробовать провернуть нечто на подобие фиктивной сделки с одной из компаний своей семьи, однако это может быть чревато еще более крутыми последствиями. Не стоит забывать, что в 2014 году собственник ПСЖ уже пытался проделать похожий трюк с Катарским туристическим агентством, однако УЕФА тогда разобрался в ситуации, признал сумму сделки завышенной и все равно оштрафовал парижан.

Ну а пока следственная палата Комитета УЕФА по финансам изучает документы ПСЖ. Предполагается, что это займет несколько месяцев и, учитывая резонанс дела, можно не сомневаться, что аудиторы будут из шкуры вон лезть, дабы хоть что-то найти.

Ведь в сущности для широкой публики не так важны детали. Она и без них абсолютно уверена в виновности парижан и хочет увидеть для них хоть какое-то наказание. И если Хелаифи таки удастся от него уйти, то, прежде всего, это будет удар по УЕФА как регулятору, а также всей сложившейся на футбольном рынке системе.

И нельзя исключать, что этот удар будет настолько мощным, что уже в ближайшее время повлечет за собой очень серьезные последствия.

С 2011 года в европейской федерации футбола (УЕФА) работает программа «Финансовый фейр-плей ». Программа направлена на долгосрочное развитие футбола, улучшение финансовых аспектов в деятельности футбольных клубов, играющих под эгидой УЕФА.

Начиная с 2011 года клубы обязаны подтверждать отсутствие долгов перед своими футболистами, другими клубами и прочими организациями за текущий сезон.

Принципы «финансового фейр-плей» УЕФА?

Суть правил сводится к тому, что футбольные клубы не имеют права тратить больше денежных средств, чем они . Но здесь имеются свои нюансы и лимиты правил безубыточности:

  • При наличии у клуба богатого собственника, ему разрешается вкладывать денежные средства, но не более чем 45 млн. евро.
  • С сезона 2015/2016 до окончания сезона 2017/2018 данный максимальный лимит был установлен на отметке 30 млн. евро, а в будущем планируется его дальнейшее снижение вплоть до самоокупаемости клубов.
  • Данное ограничение не касается трат, связанных с вложением в детско-юношеский футбол, тренировочные базы и стадионы

Поначалу УЕФА обращала внимание лишь на долги клубов, а начиная с сезона 2013-2014, принялась в полной мере изучать их бюджеты. Особенностью «финансового фейр-плей» является то, что УЕФА имеет влияние лишь на клубы, принимающие участие в еврокубках. Что касается остальных команд, то они находятся под контролем национальных футбольных федераций.

Наказание клубов за несоответствие критериям финансового «фэйр-плей»

За несоответствие критериям «финансового фейр-плей » на клуб могут быть наложены следующие санкции:

  1. Вынесение предупреждения
  2. Вынесение выговора
  3. Наказание в виде штрафов
  4. Снятие заработанных клубом очков
  5. Лишение призовых за участие в турнирах под эгидой УЕФА
  6. Установление запрета на заявку новых футболистов в турнирах под эгидой УЕФА
  7. Установление лимита на количество футболистов в заявке на участие клуба в еврокубках
  8. Запрет на участие в текущих или грядущих турнирах УЕФА
  9. Лишение завоеванных клубом наград и трофеев в еврокубках

Клубы, которые получили право на участие в или Лиге Европы обязаны получить лицензию от национальной федерации футбола. После этого оценку показателей и документов клуба осуществляет УЕФА.

За время работы данной программы удалось достигнуть ряда положительных моментов:

  • Просроченные долговые обязательства клубов УЕФА сократились с 57 до 8 млн.евро
  • Убытки футбольных клубов УЕФА снизились с 1,7 до 0,8 млрд. евро
  • Финансовые показатели клубов стали более открытыми и прозрачными.
  • Финансовое планирование стало осуществляться не на короткие сроки, а на длительный период.

Штрафы, взысканные с клубов-нарушителей, УЕФА в полном объеме направляет на выплаты солидарности командам, полностью соответствующим установленным требованиям.



 

Возможно, будет полезно почитать: